В последнее время все чаще меня спрашивают, почему появилось какое-то повальное ожидание удобного мира. А еще – требование, чтобы мир «прогнулся под нас» немедленно и без нашего непосредственного участия в процессе прогибания мира. Откуда берется «мир должен мне все, сразу и просто так», а поскольку окружающие меня люди – часть мира, то и они мне сразу должны. А если вы так не считаете и не делаете, что я хочу, то вы «белый цисгендерный» монстр или черный цисгендерный монстр, или еще какой-нибудь угнетатель.
Мир неизменно превращается в детский сад, в котором перманентная истерика. Или его пытаются превратить в этот самый детский сад.
О! Я почти добралась до конспирологической теории. Но нет, никакой доктор Зло умышленно не загоняет людей в состояние жертвы. Люди, к сожалению, с этим вполне справляются сами, хотя, конечно, то, что невротику легко впарить хоть снег зимой – факт давно известный и широко применяемый при управлении массами.
Но вернемся к вопросу почему. И почему это происходит массово. Точнее, начнем чуть раньше – с экономической модели.
Глобальная экономика существует только за счет общества потребления. Вроде бы, что плохого в том, чтобы жизнь была комфортной и изобильной? Но все не так просто и линейно. В 1970 году вышла интересная книжка французского философа Жана Бодрийяра – «Общество потребления». Так вот, Бодрийяр там пишет, что потребление предметов больше не связано с их сущностью. Избыток предметов потребления указывает на «мнимое» изобилие и что общество потребления – это общество самообмана, где невозможны ни подлинные чувства, ни культура, и где даже изобилие является следствием тщательно маскируемого и защищаемого дефицита.
По факту, в обществе потребления товары покупают не потому, что они нужны. Нет необходимости менять телефон каждый год, а машину раз в три года, если эта машина нормального качества. Но если посмотреть на то, что сейчас происходит с потреблением, то обнаружится, что производитель искусственно стимулирует спрос, чтобы человек менял одежду каждый сезон, чтобы быть модным; машину – раз в три года, чтобы не ездить, как лох, на ведре с гайками; телефон – с выпуском каждой новой модели, чтобы не дай бог не подумали, что он не может себе позволить.
Экономическая модель стимулирует потребление ненужных вещей двумя способами:
1) снижая качество товаров, чтобы они изнашивались и выходили из строя практически сразу после истечения срока гарантии;
2) формируя у человека привычку покупать нечто, чтобы позиционировать себя как-то.
А дальше, «ставя во главу угла потребности, мы целиком ставим внутренний мир личности в зависимость от внешнего мира, в котором личность живет и действует.» (Леонтьев Д.А.) И зависимость внутреннего мира от внешнего – это одно из основных состояний, которые порождают в человеке состояние жертвы. Ибо если все зависит от внешнего мира, то от меня ничего не зависит. Если от меня ничего не зависит, то мне и делать ничего не надо.
Все равно все зависит только от внешнего. И человек, по сути, теряет собственную субъектность, способность быть причиной того, что происходит в его жизни и влиять на течение этой самой жизни.
Вторым краеугольным камнем в формировании жертвы будет понятие «счастье». И вот тут мы обнаруживаем интересное.
Понятие «счастье» было всегда, но содержание «счастья» всегда было разным, и в большинстве случаев оно было привязано к действию. Для кого-то счастье было – наесться досыта – и тут он должен был предпринимать действия для удовлетворения своего желания и создания счастья. Для кого-то счастьем было достижение цели и это снова напрямую было связано с действием.
В современном мире понятие «счастье» изменилось. Во-первых, появилось тотальное ожидание успеха, что в переводе на нормальный человеческий язык означает: «как бы мне так извернуться, чтобы делать только то, что мне нравится делать и что меня не напрягает, и чтобы это приносило много денег, любовь и уважение всех вокруг». Во-вторых, без этого самого успеха, когда ничего делать не надо, оно все само или кто-то другой за тебя – счастье невозможно. И в-третьих, смысл «счастья» в обществе потребления сводится к обладанию, т.е. по факту к самому потреблению. И круг замкнулся.
Потребляй больше и будет тебе счастье. Но поскольку ты не субъектен и ни за что не отвечаешь (ни за выбор, ни за достижение этого самого счастья), то единственное, что остается – ждать, что мир сам как-нибудь без твоего участия это счастье тебе преподнесет. Ну или обижаться на то, что мир жесток и твое счастье спрятал.
Вернемся к товарищу Бодрийяру и его книжке, написанной аж 50 лет назад. Так вот, он утверждает, что в современной цивилизации не существует рационального потребителя, самостоятельно осуществляющего свой выбор. Индивидуальный, продиктованный реальными потребностями выбор иллюзорен — он продиктован самой структурой общества потребления, придающей значение не предметам, а абстрактным ценностям.
Потребности производятся вместе с товарами, которые их удовлетворяют. Т.е. по факту товар стал символом. И каждый раз, продавая нам что-то, нам по факту продают иллюзию. Если посмотреть на рекламные ролики, то продавая нам машину — продают впечатления, продавая игрушку — продают радость. Нам продают не товары, а эмоции, но эмоции — это то, что и так принадлежит нам. Так что в эпоху потребления нам продают нас самих. И продавать человеку его собственные эмоции можно бесконечно. Или до тех пор, пока он сам не начнет управлять своими эмоциями. Но пока человек не субъектен, его эмоциями управляет внешний мир. И значит человек жертва.
Но тут возникает вопрос, если все так плохо, и это все общество потребления виновато, то почему не все поголовно впали в состояние жертвы и в зависимость от потребления? По мнению Леонтьева, кроме этого «в личности есть некая точка опоры, позволяющая ей встать в независимую позицию по отношению к внешнему миру и всем его требованиям. Эту точку опоры образуют личностные ценности».
Так вот, если есть желание убить личность, достаточно прописать ценности, совпадающие с потребностями или провозгласить, что главной ценностью является удовлетворение потребностей. И мы получим кадавра…
А если мы желаем все-таки личность сохранить, то стоит разобраться с личностными ценностями, как минимум отделить их от ценностей, которые транслирует социум. Чтобы понимать, вот это мое, оно мне важно, и я делаю это для того чтобы…, а вот это мне не принципиально или вовсе чуждо, и я не побегу за этим, потому что все побежали. Или я этого не делаю, потому что для меня это неприемлемо, иначе мои представления о том, кто я такой, изменятся в худшую сторону.
И вот вам еще один парадокс: система личностных ценностей – это всегда система ограничений. И вроде бы, что хорошего в ограничениях, но тут есть нюанс. Безграничное наш мозг не может даже вообразить, ему проще действовать и принимать решения, когда есть границы, когда есть понятные правила, которые тебе помогают жить, когда есть некоторая рутина.
Это особенно видно у детей. Если родители устанавливают правила, которые понятны и обязательны к исполнению, то ребенок растет спокойным, неконфликтным и достаточно гармоничным. Если правил нет или они все время меняются, или их не обязательно соблюдать, то ребенок будет нервным, со сбитыми границами и постоянными попытками манипулировать окружающими. У взрослого то же самое, только не так наглядно.
Так что, получается, что как только ты разбираешься с собственными ценностями, ты сам устанавливаешь себе ограничения в поведении, в выборе, и, как ни странно, в потреблении. И все, дальше включается та самая рациональная часть, которая будет определять выбор потребляемого, базируясь на логике личностных ценностей.