Намедни до меня долетел танго-скандал с выступлением Густаво Навейры. И вся эта шумиха, которая вокруг него поднялась. Шуму было столько, что пробилось до меня, у которой нет ВПНа, и соответственно Ютуб, Фейсбук и иже с ними до меня не долетают:) Ну и времени тоже нет на все эти соцсети. Но тут вибрации были такие и их было столько, что долетело. Мне даже видео прислали:)
Так вот, само видео и само происшествие меня вибрировать не заставило. Особенно ужасного я там не увидела, было видно, что есть довольно сильное напряжение, и возможно ссора, но я смотрела видео и понимала, что эти люди даже ссору или скандал могут превратить в шедевр.
Поддерживаю ли я кого-то в паре? Считаю ли я, что кто-то виноват, а кто-то второй — жертва? — НЕТ!
Почему? Потому что для скандала, как и для танго, нужны двое:) И потому что как психолог, я точно знаю, что то, как ситуация видится извне, никогда не дает полной картины. Платона можно считать гением уже за единственную фразу:
«Вещи не всегда такие, какими кажутся; первое появление обманывает многих».
Более того, с развитием цивилизации, интернета и социальных сетей – вещи, касающиеся отношений, людей, народов, групп — всегда не такие, какими кажутся. Там, где отношения двоих, особенно если есть намек на агрессию – там все непросто. И никогда не бывает виноват один. Агрессия не возникает на пустом месте. И в этой ситуации жертва никогда не жертва, ну если верить Карпману и его триаде жертва-агрессор-спасатель. Жертва в акте агрессии ВСЕГДА играет первую скрипку и всегда имеет вторичные выгоды от акта агрессии и в целом управляет этим актом агрессии. Агрессия – это всегда борьба за власть. Там, где появляется толпа – там тоже всегда есть треугольник Карпмана, но еще и в некоторых случаях – кукловод. Просто потому, что социальные процессы нельзя пускать на самотек.
Собственно, по этой причине я не сужу и не осуждаю. Мало того, я не знаю ситуацию изнутри, я видела танец и сильное напряжение, которое, кстати, не привело к каким-либо серьезным последствиям. Но и еще, я точно знаю, что люди, которые прожили больше 30 лет вместе, в состоянии разобраться и в своей семейной жизни и в своих профессиональных проблемах.
И еще, кто я такая, чтобы судить людей? Разве у меня в жизни не было опыта, когда я себя вела некрасиво или неправильно? Что я знаю о том, как они живут там внутри? Сколько раз я сама делала людям больно? Сколько раз я не замечала чужой боли, просто потому что в этот момент у меня была своя и мне было не до чужой боли?
Но тут большое количество людей сорвалось осуждать Густаво и защищать Жизель. Они увидели картинку и этого хватило, чтобы сделать выводы. (Кстати, насколько я знакома с этими людьми, Жизель за себя постоять может вполне самостоятельно).
И вот в этот момент мои рассуждения уходят от танго, частного случая на выступлении, и персональных взаимоотношений внутри семьи. И переходят к тенденциям, которые сейчас в тренде социальных сетей.
1. Тенденция первая — белый, цисгендерный, мужчина-угнетатель. И на эту часть народонаселения начинается крестовый поход. Мужчине уже нельзя все. В том числе быть мужчиной. Мужчине нельзя быть агрессивным, потому что это пугает женщин. Мужчине нельзя быть сильным – сила это плохо, но мужчине нельзя и быть слабым – потому что какой ты тогда мужчина, и кто будет реализовывать мои желания? Мужчине нельзя чувствовать, потому что что ты там можешь чувствовать, чувства – это приоритет женщин. Агрессия со стороны женщин – она допускается, потому что женщина априори слабая.
Только вот, если верить биологам и медикам, то нормативное количество тестостерона (который и отвечает за силу и агрессию) у мужчин составляет 5,13 – 30,43 нмоль/л, а у женщин 0,36 и 1,97 нмоль/л. Вопрос, при запрете на силу и агрессию, во что должен трансформироваться тестостерон? Либо количество его должно снижаться? Если количество его будет снижаться, то это скажется на репродуктивных способностях, и человечество вымрет как вид, потому как тестостерон эта та самая хрень, которая отвечает за выработку сперматозоидов. В общем, тупиковый сценарий эволюции. Не стоит брать на себя роль бога и вмешиваться в природные механизмы, существующие миллионы лет. Тем более что к достижению цели они не ведут.
Если вспомнить начало феминистического движения, то целью было получение гражданских и имущественных прав. Как то: право на владением и распоряжением имуществом, право учиться и получать профессию, всяко разные имущественные или связанные с имущественными права. Если посмотреть сейчас на фем.движения, то они вместо борьбы за экономическое равенство скатились до примитивной борьбы с мужчинами. Что уводит человечество от мира, от некоего статус кво, от психологического здоровья, и вообще заводит человечество в тупик. Или ведет к исчезновению западной цивилизации как таковой, просто потому, что восточные цивилизации, латиноамериканские и африканские культуры подвержены этому вирусу в сильно меньшей степени.
Причем борьба с мужчинами строится на психологии жертвы. В общественном сознании жертва всегда хорошая, бедная и угнетенная, а значит она всегда права и прав должна иметь больше. Причем тут уже об изначальных целях феминизма речи не идет. Изначально речь шла о РАВНЫХ экономических правах мужчин и женщин. А тут женщины требуют от мужчин отказаться от своей природы. А это уже вопрос расчеловечивания, а не борьбы за права угнетенных.
Причем как-то я слушала кого-то из мужчин-экономистов, так вот этот МУЖЧИНА сказал, что вопрос гендерного равенства решается очень просто – устранением причины гендерного разрыва в оплате труда. Он есть везде в мире и колеблется о 5 до 42 % в зависимости от страны. Все. Но фем.движения этим не занимаются. Они борются с мужчинами. А этим вопросом озабочены государства, потому как если уравнять доходы мужчин и женщин при прочих равных – то в экономику страны придет больше денег. Но в современном мире экономическая польза перестала быть достаточным аргументом. А вот борьба – это да, это то, что надо, на это клюют массы.
2. Тенденция вторая — культура Отмены. Вопрос у меня простой, почему снос памятников историческим деятелям, запрет на произведения искусства по причине неидеальности авторов, или их поступков, которые, кстати, вписывались в моральные нормы исторической эпохи, почему вот этот бред называется культурой?
Допустим, тот же самый Густаво поссорился с женой, его осудили и уже прозвучали слова, что и дети его такие, и вообще он нас своим поведением оскорбил и поэтому недостоин.
Т.е. 35 лет этот человек был вашим кумиром, а потом поругался с женой или повел себя не очень красиво, и все? И это уже причина отменить все его достижения? Просто потому, что человек оказался человеком? И человеком неидеальным? Точнее не таким, как вы его придумали?
В основе культуры отмены лежит та же психология жертвы. И сейчас она уже доходит до состояния нарциссической патологии масс. Когда я тебя взгромоздил на пьедестал, потом обнаружил, что ты живой человек и какаешь не радугой, и у тебя вполне себе может быть расшатанная нервная система или экзистенциальный кризис, и ты можешь быть несдержанным, то это не я создал такую картину, а ты виноват в том, что не соответствуешь моим ожиданиям. И я, конечно же, имею право тебя отменить, чтобы не видеть, что это я совершил ошибку и значит я несовершенен. У психологии толпы всегда желание быть правым и иметь право судить, осуждать, и наказывать. И всегда запрос на собственное совершенство.
Знаете, в иудаизме грех – это часть жизни, поскольку нет совершенного человека и у каждого есть склонность творить зло «с юности», хотя люди рождаются безгрешными. Но если грех это нечто, что присуще вообще каждому человеку, то я тоже грешен, и если я со своими грехами не разобрался, то зачем мне лезть в чужие грехи, мне стоит на свои посмотреть. А если разобрался, то я понимаю, насколько это непросто, разобраться с собственными грехами. Буду ли я судить кого-то за то, что он не смог или только в начале пути? Ну, собственно, в христианстве – не судите, да не судимы будете – оно имеет те же корни и тот же смысл. И в нормальном раскладе, если у меня с головой все более или менее в порядке, я займусь своими делами, а не чужими грехами. Но много ли в современном мире нормы – это еще тот вопрос.
Грехи – грехами, религиозные воззрения – религиозными воззрениями, но, наблюдая современное человечество, можно с легкостью обнаружить, что традиции человек попирает и обесценивает. Причем ситуация дошла до такой степени отрицания и обесценивания, что все это стало похоже на праздник непослушания, когда ребенок активно протестует против правил, по которым живут родители. Современное состояние социума – это то, что в психологии называется инфантилизмом.
По факту современный человек всегда обижен, к нему всегда несправедливы, у него всегда виноват кто-то, и мир всегда мне должен. А если вы все не делаете так, как я хочу, то я вас не люблю и вас отменяю. Причем, в инфантильном поведении человека запрос на одобрение всегда обращен к образу родителя, а если родитель не дает мне одобрения, то я буду пытаться заслужить одобрения вообще всех, чтобы родитель понял, что он не прав, а я хороший, практически идеальный, меня все любят и одобряют. Т.е. проекция на категории большего порядка. В культуре отмены это роль этой самой фигуры, которая подтверждает мою правоту выполняет коллективное «Мы». Условно, чем больше нас, тем мы правее. И если «Я» прав, то вы априори неправы.
И уже через шаг – люди сносят памятник Линкольну, потому что он хоть и освободил рабов, но, видимо, без должного уважения; уже вносят в «список позора» Байрона, Оруэла, Уальда, потому что (даже не они) их предки были рабовладельцами, ну Пушкина, Толстого, Достоевского, Чайковского – за то, что были русскими. А на следующей итерации может быть что угодно – за то, что у кого-то слишком высокий уровень тестостерона, за то, что кто-то блондин, когда большинство брюнеты, или за, то что кто-то красивый, а красивым быть нетолерантно, потому что я страдаю от того, что ты красивее меня.
Культура отмены (во всех ее формах) — это способ расчеловечивания себе подобных. Потому что если он недостоин, то его можно не учитывать, в отношении него можно вести себя как тебе хочется, не оглядываясь на морально-этические нормы. Можно кого-то унижать, потому что он белый, а белые в Америке были рабовладельцы, и не важно, что ты приехал в Америку из какой-нибудь Болгарии или Норвегии, где никаких плантаций отродясь не было и чернокожего населения тоже, но если ты белый – то все, виновен в рабстве. Ты же не человек Вася Иванов, Петко Петкович, или Уве Свенсон, ты белый человек, и значит «Мы» требуем от тебя покаяния. Если ты не такой, как мы хотим, ты не имеешь права.
Вернемся к случаю с танго-выступлением. Там конструкция – мы назначили тебя кумиром, и значит ты не имеешь право на человеческие слабости. Ты же по факту не человек, ты идеал, ты идол.
И если смотреть на происходящее с такой точки зрения, то отрицая традиции и разрушая морально этическую составляющую традиций, человек берет механизмы в будущее. Просто меняет вектор на диаметрально противоположный. Проблема только в том, что отсутствие морально-нравственной составляющей и ответственности как рационального атрибута зрелой личности приводит в конечном счете к расчеловечиванию человека, группы лиц, этносов. Создание напряжения между «мы» и «вы», где мы всегда хорошие, вы всегда плохие и значит мы можем вас лишить права. В данном случае права чувствовать, испытывать эмоции, проживать не очень радужные чувства. А это следующая ступень расчеловечивания.
3. Тенденция третья – много говорить об эмоциях, но продолжать запрещать эмоции по причине их «опасности» для окружающих. По факту, каждый раз, когда я сталкиваюсь с таким, я обнаруживаю, что при том, что современный человек много говорит об эмоциях и их важности, но допускает он наличие этих самых эмоций только у себя. Условному соседу, оппоненту, мужу – он такого права не дает. И это делает его в его собственных глазах лучше этого самого соседа, оппонента, мужа и т.д. Я могу, мне можно, а тебе нельзя, потому что я боюсь не выдержать твои эмоции, я боюсь твоих эмоций, потому что они меня разрушат. Но при этом я на тебя выплеснуть свою истерику имею право. Ты же сильный/сильная – ты справишься. Мы снова уткнулись в психологию жертвы.
Вообще, если посмотреть на современной социум, все или почти все субкультуры, все общественное сознание пронизано психологией жертвы. Всех нужно защищать от всех. И когда наблюдаешь вот этот «плач Ярославы» из всех щелей, то возникает вопрос, почему люди не предполагают, что само по себе наличие жертвы неизбежно создает агрессора. Помните мультик про дракона? Когда летучие мыши говорят – какой молоденький, а уже дракон. Вот это вот самое оно. Поэтому когда стенающие и страдающие начинают задавать вопросы, когда прекратятся войны, насилие и вот эта вот невыносимая жизнь, у меня ответ один, когда персонально ты, человек, перестанешь быть жертвой.
И последнее. В данный момент западная цивилизация выглядит не очень вменяемой. Уж слишком много векторов в ней сменили направление. И вроде бы кажется, что этим путем человечество идет к саморазрушению. Но любая реальная организованная система стремится сохранить себя как целостное образование. А человечество, безусловно, реально организованная система. И в худшем сценарии мы сможем наблюдать гибель западной цивилизации, но, скорее всего, случится как у Бродского – «как будто жизнь качнется вправо, качнувшись влево». Скорее всего, дойдя до какой-то точки, человечество будет возвращаться к традиции. Адаптируя их к реалиям времени, но при этом традиция все равно будет доминантой. Собственно, уже сейчас эта тенденция видна.
Так что у нас как у человечества все-таки есть шанс.
P.S. Какие интересные выводы может сделать пытливый наблюдатель из всего-то навсего слегка нервного выступления двух артистов:)